Поцелуй Иуды - Страница 60

— Никогда! — воскликнула я.

Она с жаром поцеловала его. Он уже совсем проснулся и смотрел на меня чистыми голубыми глазенками. Я взяла его пухлую ручку и поцеловала.

— Вы ему понравились, — заметила Гизела.

— Правильно, — согласилась Дэйзи. — Он разбирается в людях. Как он, Гизела? Скучал по мамочке?

Гансу приходилось переводить то, что говорила Дэйзи, потому что она говорила по-английски. Гизела английского не знала, и общение было затруднено. Однако между женщинами чувствовалась большая симпатия.

— Скажи, что я ей очень благодарна, что она принесла его сегодня, и мне не пришлось ждать, — скомандовала Дэйзи.

Гизела улыбнулась, услышав.

— Ну, конечно же, я принесла его.

Мне пришлось выслушать обо всех замечательных качествах маленького Ганса на английском от Дэйзи и на немецком от Гизелы и Ганса.

— Гизела все знает, — сказал Ганс, — ведь у нее есть свои дети.

— Ну еще бы мне не знать, — ответила Гизела. — Ведь у меня их шестеро. И чем больше, тем лучше. Старшие помогают смотреть за малышами.

Маленький Ганс устал и стал проситься обратно в кроватку. Дэйзи унесла его наверх. Гизела накрыла на стол и сказала, что обед готов. Мы ели ароматный суп с черным хлебом, холодную свинину с овощами и яблочный пирог. Было очень вкусно, и Гизела была довольна собой. Это она приготовила обед. Она обедала с нами, и мы говорили о нашей поездке. Потом она сказала, что ей пора домой, потому что Арнульф не любит надолго оставаться с детьми один.

Ганс пошел ее проводить.

— Теперь вы видите, мисс Пип, как хорошо я живу, — сказала Дэйзи.

— Очень хорошо, — отвечала я. — Послушай Дэйзи, перестань называть меня «мисс Пип».

— Я знаю. Но мисс Эйрз звучит так странно. Совсем не похоже на вас. Мисс Пип вам больше подходит. Не важно, если я когда и оговорюсь. Всегда все можно свалить на язык.

— Дэйзи, ты такая счастливая. Ганс очень хороший муж, и ребенок просто прелесть.

— Да; мисс П… я хотела сказать, мисс Эйрз, я устроилась совсем неплохо.

— Ты заслужила все блага в мире.

— Ну, если задуматься, вам они тоже не помешают, и у вас на них есть все права.

Она показала мне мою комнату. Она была очень маленькая, с ситцевыми занавесками, кроватью, стулом и шкафом… и пожалуй все, но я была ей очень благодарна.

— Мы ею почти не пользуемся, — сказала она извиняющимся тоном. — Это будет комната Ганса, когда он немножко подрастет. Сейчас он спит в малюсенькой комнате рядом с нашей спальней, и еще проспит там несколько месяцев.

— К тому времени я уже уеду.

— Еще рано говорить об отъезде. Вы едва успели приехать. — Дэйзи повернулась ко мне. Ее глаза сияли. — Хорошо, что вы приехали именно так. Мы с вами пара знаменитых сыщиков. — Она помедлила. — Знаете, Гизела… она была экономкой в охотничьем замке… и до сих пор смотрит за ним.

— Дэйзи! — воскликнула я. — Тогда, может быть, она знает…

— Неужели вы думаете, что я не расспрашивала ее? Она знает не больше, чем все остальные. Я ничего не смогла разузнать у нее… Ей просто нечего рассказать.

— Никто — даже самые лучшие друзья — не должны знать, кто я такая.

— Положитесь на меня — заверила меня Дэйзи. — Я нема, как могила.

Вернулся Ганс, и Дэйзи сказала, что всем надо выспаться.

— Поговорим утром, — добавила она.

На следующий день я отправилась осматривать город. Дэйзи со мной не пошла, потому что должна была сидеть с сыном. Когда ей нужно было в город, кто-нибудь из слуг замка приезжал за ней в повозке и отвозил ее. Это бывало по два раза в неделю, чтобы она могла сделать покупки. По-видимому, Ганс занимал очень высокий пост при дворе графа, раз ему предоставлялись такие привилегии.

Утро выдалось прекрасное. Солнце освещало красные и зеленые крыши домов и серые стены замка. Кремневые стены блестели, как алмазы.

Я была в приподнятом настроении. Я уже столького достигла, что мне казалось, что очень скоро произойдет что-то необыкновенное. Я подумала о том, что буду делать, если вдруг встречу Конрада. Как мало я о нем знала. Я даже не знала его фамилии. Для меня он был просто Конрадом. Должно быть, я действительно была совершенно невменяема в те дни, раз ни о чем не расспросила его и довольствовалась его уклончивыми ответами. Управляющий знатного господина! Может, он служил графу, если приезжал в усадьбу, хотя, как я знала, усадьбой пользуются несколько семей. Но если действительно он был на службе у графа, значит, он сейчас совсем близко, за этими серыми стенами замка.

Как я хотела его увидеть! Я представляла себе нашу встречу. Будет ли он удивлен? Обрадуется ли? Может, он уже давно забыл про меня, выкинул из памяти, как тех женщин, которых мужчины встречают, ложатся с ними в постель и покидают… и забывают про них через несколько месяцев… даже недель… как одну из многих, которые когда-то забавляли его.

Я увидела голубовато-серую ленту реки, прокладывающую свой извилистый путь по городу туда, где склоны гор покрыты соснами и елями и вдалеке растут виноградники. Я опять вспомнила сказки, которые нам читала мисс Элтон. В таких лесах в тумане можно услышать звон колокольчиков. Мисс Элтон рассказывала нам, как ездила в такие же места навещать родственников своей матери. Там по лесам бродят боги и скачут валькирии. Здесь я чувствовала то же самое. Мне привиделся дудочник в пестром костюме, играющий на своей дудочке и заманивающий крыс в реку, а детей в горы. Я находилась под большим впечатлением и чувствовала везде отголоски прошлого. Я представляла себе, как сюда приехали Франсин с Рудольфом. Я пыталась угадать, что она чувствовала и знала ли с самого начала своей связи — я даже в своих мыслях перестала называть их отношения браком — что все нужно держать в тайне.